Командир 1-го Оренбургского казачьего полка (9.12.1843 - 1896 гг.).
Снимок нач. ХХ в.*
Шпицберг Евграф Владимирович.
Командир 1-го Оренбургского казачьего полка
(9.12.1843 - 1896 гг.). Фото 1895 г. А.Иваницкого. *
Православный. Из потомственных дворян Киевской губ. Причислен к ст. Рассыпной 1-го военного отдела Оренбургского казачьего войска. Женат: Ольга Ивановна. Дети: Владимир (10.08.1871-?), Георгий (26.02.1873)-?, Леонид (26.01.1876-?), офицер Борис (16.06.1888-?).
Окончил 2 Киев, классическую гимназию и 2 Константиновское ВУ по 1 р. (1861). На службе с 06.09.1861. Корнет (с 12.06.1863). Пор. (с 31.01.1865). Шт.-кап. (с 13.07.1869). Кап. (с 25.09.1872). Подполк. (с 28.11.1875). Полк, (с 30.10.1879). Ген.-майор (с 14.11.1894). Ген.-лейт. (с 06.12.1900). Ген. от кав (с 1909, в отст.). Служба: в Мариупольском гусарском полку. В кон-арт. бригаде СибКВ. Уч. кампаний 1863,1866 (ранен 18.10.1866 пулей в локоть левой руки), 1867,1868, 1875. Пом. нач. Самаркандского отдела. Нач. отд. канцелярии Заравшанского округа (10.04.1870-03.01.1871). Нач. Самаркандского отдела (09.12.1874-18.06.1877). Нач. штаба Ферганского отряда (1875). Командующий 5 сводным КП (1877-1879). Ком. 1 ОКП (20.09.1879-23.10.1896). Ком. Туркест КБ (23.10.1896-14.09.1900). Нач. 1 ТуркестКД (14.09.1900-05.07.1906). Ком. VII АК (с 05.07.1906). Уволен в отст. в чине ген. от кав. (1909). Проживал в отст. в СПб. Награды: Св. Анны 4-й ст. с надп. «За храбрость» (1864, за усмирение пол. мятежа), Зол. оружие с надп. «За храбрость» (1867); 1869 — Св. Стан. 2-й ст. м., Св. Стан. 2-й ст. м. и имп. короной, Св. Вл. 4-й ст. м. и б.; Св. Анны 2-й ст. м. (1870), подарок по чину (1876), Св. Вл. 3-й ст. (1883), Высоч. благоволение (1893), сер. медаль «В память царствования имп. Александра III», Св. Стан. 1-й ст. (1897), бухарский орден зол. звезды 1-й ст. (1898), Св. Анны 1-й ст. (1899), Св. Вл. 2-й ст. (06.12.1903), Белого Орла (12.03.1906). Поч. казак пос. Магнитного ст. Магнитной 2-го ВО ОКБ (с 07.05.1910).
Фотоальбом 1-го Оренбургского казачьего полка
Этот фотоальбом 1-го Оренбургского казачьего полка работы известного в Харькове мастера фотографии Иваницкого. Альбом был сохранен потомками офицера полка по фамилии Бородин, проживавшими в городе Троицке Челябинской губернии. В советское время перебрались они в Кустанай. Альбом был подарен ими мне, как первому казачьему атаману зарегистрированной в Кустанайской области казачьей организации. После того как в нашем городе появилась община оренбургских казаков альбом был передан мной им на хранение.
/Казакъ Сибирскаго Казачьяго Войска, Шиловъ Олегъ/
Сто лет назад одной из достопримечательносте Харькова были оренбургские казаки.
Если кавалерия была элитой русской армии, то казаки — важнейшей боевой силой этой элиты. В конце ХІХ — начале ХХ века каждая русская кавалерийская дивизия наряду с тремя полками регулярной кавалерии — гусарским, уланским и драгунским — обязательно включала в себя один казачий полк и одну казачью батарею. Как правило, это были части самого большого казачьего войска империи — Донского. А стояла почти вся кавалерия вдоль западной границы. Харьков в этом отношении был в исключительном положении. Причем исключений было несколько. Во-первых, в городе и окрестностях была расквартирована единственная на Левобережье кавалерийская дивизия. А во-вторых, дивизия эта включала в себя не Донской казачий полк, а Оренбургский, к тому же носивший почетный 1-й номер в своем войске, выставлявшем в мирное время всего лишь шесть таких полков. В Харьковскую губернию 1-й Оренбургский казачий полк прибыл в 1882 году — через семь лет после того, как здесь была сформирована 10-я кавалерийская дивизия. До этого десять лет полк находился в Туркестане, проводя время в непрестанных походах и стычках с дикими азиатскими племенами. Место для стоянки казакам отвели в самом городе, а штаб разместили почти в самом его центре, на улице Петинской (ныне — Плехановская). С этого времени оренбургские казаки стали одной из достопримечательностей Харькова. Если донские казаки считались в Харькове как бы «своими» по причине относительной близости границ Войска Донского, земли которого начинались на территории современной Луганской области, то оренбургские казаки во многом считались «живой экзотикой». Рослые, статные, в большинстве своем — блондины, что еще больше подчеркивали их черные фуражки с синими околышами, они снискали к себе всеобщую любовь харьковчан. И особенно — харьковчанок. Кто знает, скольких харьковских красавиц увезли казаки с собой на Урал, в свою полковую станицу Кардаиловскую Оренбургского уезда? И сколько харьковских мальчуганов, увидевших хоть один раз знаменитую казачью джигитовку, навсегда заболели мечтой стать не просто военными, но обязательно — кавалеристами!
А джигитовок таких харьковчане, пожалуй, не видели ни до, ни после того времени, когда в городе стояли оренбургские казаки. Не каждый современный циркач рискнет повторить то, что выделывали эти природные воины, показывая усвоенные с детских лет и отточенные до виртуозности чудеса верховой езды, сложнейшие конно-акробатические трюки и блестящее владение оружием. Поэтому неудивительно, что каждое казачье представление становилось общегородским праздником, а харьковчане очень гордились «своими» казаками. Ровно 110 лет назад харьковская газета «Южный край» в номере от 15 октября 1896 года писала: «Ввиду особенного интереса в Париже ко всему русскому, особенно к нашей военной жизни, известный местный фотограф А. Федецкий находящимся у него аппаратом Демени — кинетографом сделал снимки казачьей джигитовки. «Позировала» джигитская команда 1-го Оренбургского казачьего полка: наиболее искусные наездники проделали на скаковом ипподроме целый ряд самых затейливых и рискованных упражнений. Кинетограф замечательно удачно схватил все эти эволюции, так что лента снимка будет чрезвычайно интересна. Копии с нее предназначены для Парижа и других французских городов». Не знаю, как в Париже и других французских городах, но у нас в стране, как поведал мне когда-то известный харьковский исследователь кино Владимир Миславский, эта историческая кинолента не сохранилась. А жаль… Помимо уникальности сюжета, это была вторая по счету киносъемка в истории всего российского кинематографа. Первая была снята месяцем ранее все тем же известным харьковским фотографом Альфредом Федецким и запечатлела ежегодный перенос иконы Озерянской Божьей Матери.
Сухие строчки газетной хроники не могут передать даже сотой доли того азарта и энергетики, какие испытывали наши предки, наблюдая казачьи праздники с джигитовкой. К счастью, до нас дошло описание одной из таких джигитовок, оставленное очевидцем. Лихие наездники настолько поразили воображение молодого юнкера, что даже строки, написанные им на чужбине много лет спустя, преисполнены восторга: «Запела кавалерийская сигнальная труба, и на площадь выехал взвод конных казаков. Без шашек, с пышными русыми чубами, задорно выглядывающими из-под фуражек, шинели подвернуты за пояс, мелькают синие лампасы на черных шароварах. Их лошади, как и у всех казаков, собственные, киргизской породы, низкорослые и разномастные… Вот вновь заиграла труба, и на полном карьере несется казак, слитый с конем воедино. Конь летит птицей, вытянув шею и бешено кося напряженными глазами, боясь поскользнуться на обледенелой снежной дороге. А казак легко и уверенно прыгает через седло, молнией бросается вниз, из-под самых конских копыт схватывает разложенные фуражки… За первым казаком скачет второй, третий, четвертый и так, по очереди, весь взвод…» Если джигитовка проходила зимой, то иногда она продолжалась традиционной казачьей игрой под названием «Взятие городка». Это была не та масленичная забава, которая когда-то была широко популярна среди крестьян Сибири и Урала и которая известна нам как «взятие снежного городка» по одноименной картине Сурикова. Нет, это было древнее, сугубо казачье соревнование в ловкости, силе и сноровке. Трудно сказать, насколько часто проводилась эта игра в Харькове, однако, судя по редким газетным заметкам, в жизни города она становилась событием заметным. В 1890 году, как писал тот же «Южный край», «Взятие городка» прошло в последних числах декабря на Конной площади.
Как проходило это представление? В течение нескольких дней дворники свозили на санках снег и сваливали его в огромную кучу диаметром около пяти саженей, то есть более десяти метров. Затем этот снег поливали водой. После того как он замерзал, работу продолжали, наращивая ледяную гору пласт за пластом. В итоге получалась огромная глыба в виде перевернутого усеченного конуса. На высоте более трех саженей (шести с лишним метров) глыба увенчивалась острой круглой крышей. Это и был «городок», который предстояло «взять» казакам. В назначенный день вокруг гигантской льдины собирались зрители. С помощью лестницы на крышу «городка» укладывался флаг. Тот из казаков, кому первым удавалось его достать, и считался победителем. Десятка полтора самых ловких и сильных джигитов полка по сигналу трубы с диким воинственным гиканьем неслись на конях к глыбе. За поясом у каждого крест-накрест были заткнуты два старинных длинных кинжала. Подлетая к «городку» и осаживая коней, казаки становились на седла и с кинжалами в руках бросались на ледяную стену, вонзая в нее клинки и повисая на них всем телом. Форма льдины не позволяла задействовать в подъеме ноги, и казаку приходилось действовать исключительно руками. Начинался «штурм» — поочередно вонзая в лед кинжалы, казаки подтягивались к вершине. Под азартные крики толпы зрителей джигиты тратили на подъем несколько минут, на протяжении которых специальные ассистенты максимально усложняли задачу, большими деревянными лопатами обсыпая казаков свежим снегом и делая подъем еще более трудным. Наконец самый ловкий из станичников достигал вершины и гордо поднимал над головой добытый флаг. Победителю доставались громогласные крики «ура!» и приз — часы. Сюжет этого оригинального представления уходил корнями в боевую историю оренбургского казачьего войска. Отвоевывая новые земли, казаки не раз штурмовали и брали подобным образом глинобитные укрепления степняков.
Более 30 лет пробыли оренбургские казаки в Харькове. И оставили глубокий след не только в истории города, но и в мировой истории. Именно здесь офицер 1-го Оренбургского казачьего полка Сухин обучал русскому языку юного Карла Густава Маннергейма. И не только обучил, но и привил любовь к военному делу, определившую выбор военного направления в карьере будущего финского маршала и президента. В рядах этого же полка в нашем городе служил будущий атаман Оренбургского казачьего войска, один из вождей белого движения во время гражданской войны Александр Ильич Дутов, окончивший за время службы Харьковский технологический институт. Шефом 1-го Оренбургского полка в 1914 году Государь Император Николай ІІ назначил своего единственного сына и Наследника престола, юного Цесаревича Алексея. Форму своего любимого 1-го Оренбургского полка носил в Харькове и на фронте командир 10-й кавалерийской дивизии генерал Федор Артурович Келлер, прославившийся множеством побед в первую мировую войну. Одно из таких победоносных сражений — бой нашей 10-й кавалерийской дивизии с австрийской 4-й кавалерийской дивизией в августе 1914 года у польской деревни Ярославице — историки позднее назовут самым грандиозным конным боем мировой войны и последним масштабным кавалерийским сражением в истории военного искусства. Огромную роль в этом сражении сыграл 1-й Оренбургский полк, а казаки из личного конвоя графа Келлера даже спасли ему жизнь в критический момент боя…
…Через четыре года, когда петлюровцы повели графа на расстрел, верных казаков рядом с ним не оказалось. Как не пришли они на выручку и своему августейшему шефу, расстрелянному большевиками. Ибо в 1917 году, подобно множеству полков русской армии, отравленной немецким ядом революционной пропаганды, 1-й Оренбургский казачий Его Императорского Величества Наследника Цесаревича полк разложился, а казаки отправились по домам, в свое войско. Но вместо долгожданного и обещанного большевиками мира они уже вскоре получили новую, гораздо более страшную и кровавую войну. Потерпев поражение в этой войне, казачество прекратило существование. И если на исконно казачьих землях память о казаках сумела пережить лихолетье и нынче постепенно возрождается, то в неказачьих местностях эта память исчезла бесследно — так, как исчезла она в Харькове.
Павел Осипович Агапов, полковник,
с 1908 г. переведён в г. Харьков в 1-й ОКП**
Празднование 25-летия покорения Хивы. Главные участники Хивинского похода 1873 г.*
Казаки 1-го Оренбкргского казачьего полка на фронте. Снимок нач. ХХ в.*
Открытка « 1-й Оренбургский казачий полк». Конец XIX в.*
Казаки 1-го ОКП пос. Агаповского.**
Офицер 1-го ОКП с дочерью. Харьков. Начало ХХ в.*
1-й ОКП на фронте Первой мировой войны. Торжественный вынос знамени в строй.*
Офицеры и казаки 1-го ОКП на фронте Первой мировой войны.*
Ушаков Спиридон Николаевич Кишинёв, 21 июля 1917 г.*
Казаки 1-го и 5-го Оренбурских казачьих полков. 1916-1917 гг.**
Казаки 1-го ОКП в родной станице.*
Казаки 1-го ОКП в родной станице.*
Начальник 10-й кавалерийской дивизии генрал-майор граф Ф.А.Келлер с офицерами 1-го Оренбургского казачьего полка. 1914 г.*
Начальник 10-й кавалерийской дивизии генерал-майор граф Ф.А.Келлер вручает Георгиевский крест вахмистру 1-го Оренбургского казачьего полка*
Командир 3-го кавалерийского корпуса генерал от кавалерии граф Ф.А.Келлер (сидит второй слева) с чинами штаба корпуса, справа сидит есаул А.Г.Шкуро. Начало 1917 г.*
Казаки 1, 3 и 5-го казачьих полкков ОКВ, Первая мировая война.**
Офицеры и казаки 1-ого Оренбургского казачьего полка. Начало ХХ в.**
* «История 1-го Оренбургского казачьего полка», А.Ганин, А.Левченко, В.Семёнов, Харьков, изд. Райдер, 2007. ** «В Верховьях Урала, 1743-1947», Ю.Я.Козлов, изд. Книга,Челябинск, 2008. ** «Офицерский корпус Оренбургского казачьего войска 1891-1945: Биографический справочник». – М.: Русский путь; Библиотека-фонд «Русское зарубежье», 2007. – 676 с.: ил.
Кочуров Шах-Галей Абдул Вагапович Кочуров, 1870 г.р. с женой и дочерью
28 мая 1904 года перед командировкой в составе 1-го Оренбургского Казачьего полка на войну с Японией, он был подъесаулом.
В мирное время отвечал за войсковое казачье коневодство Второго отдела.
Во время войны с Японией отличается отчаянной храбростью, проявлял себя как грамотный офицер. За свои воинские подвиги награждался: орденом Святого Владимира 4 степени с мечами и бантом, орденом Станислава 2 степени, орденом святой Анны 4 степени за храбрость с вручением именного оружия, орденом святой Анны 2 степени с мечами.
В одном из боёв с японцами в 1905 году получает тяжелейшую контузию и увольняется из действующей армии и выводится за резерв Оренбургского Казачьего войска по инвалидности с пенсией в размере 345 рублей золотом в год.
В 1906 году Высочайшим Указом произведен в есаулы казачьих войск.
Казак Уйской станицы Тихонов (1-й слева), с товарищами по 1-му ОКП
Краснинские казаки (фото со школьного музея п.Краснинский)
В составе оркестра казаки нагайбаки (фото с Остроленского краеведческого музея)